34-летняя женщина, потерявшая сознание во время горного похода на севере Испании, сначала была осмотрена в центре экстренной помощи. Она была без сознания, с асистолией и отсутствием пульса, с нереагирующими расширенными зрачками и температурой барабанной перепонки 18°C. Была начата расширенная система жизнеобеспечения, и женщина была переведена в нашу больницу. Она прибыла через 2 часа 25 минут после первой оценки — у нее все еще была асистолия, нереагирующие расширенные зрачки и внутренняя температура 20,2°C. Образец артериальной крови показал pH 6,81, концентрацию лактата 10,3 ммоль/л (норма 0,5–1) и концентрацию калия 4,4 ммоль/л (норма 3,5–5).. Была начата поддержка периферической веноартериальной экстракорпоральной мембранной оксигенации (ЭКМО), и на электрокардиограмме (ЭКГ) сразу же был виден мелкий ритм фибрилляции желудочков. Пациент также начал задыхаться, появились вентиляторные асинхронии, на биспектральном индексном мониторе наблюдалась картина подавления всплесков; эти трудности исчезли после того, как ей дали седативные средства.
В течение первых нескольких часов экстракорпоральной поддержки у пациента отмечались коагулопатия, кровотечение, отек легких ( рисунок ) и сильно вариабельный поток ЭКМО. Однако, как только состояние женщины стабилизировалось, температура ее тела постепенно повышалась со скоростью 3°C в час. У пациента восстановилась реакция зрачков через 3 часа экстракорпоральной поддержки. При повышении температуры до 30°С наблюдалась грубая фибрилляция желудочков. Затем ей была проведена дефибрилляция, в результате чего восстановился задний эффективный ритм, а это означает, что через 6 часов и 10 минут после первоначальной оценки восстановилось спонтанное кровообращение. Когда ее температура достигла 32 °C, на ЭКГ был обнаружен синусовый ритм с классическими зубцами Осборна или J, которые четко видны в отведении V3 ( рис.). В 1-й день пребывания в отделении интенсивной терапии (ОИТ) уровень нейрон-специфичной енолазы пациента составил 93,4 нг/мл (нормальный диапазон 1,5–13,5); ко 2-м суткам он снизился до 55,1 нг/мл; другие лабораторные исследования нормализовались при выздоровлении больного ( приложение ).
Процесс нагревания продолжали до тех пор, пока температура тела больного не достигала 35°С. ЭКМО было остановлено через 45 ч 40 мин. Больная успешно экстубирована на 2-е сутки пребывания в ОРИТ.
Неврологическая оценка в конце 2-го дня не выявила отклонений, и пациентка была переведена из отделения интенсивной терапии на 6-й день. Ее отпустили домой на 11-й день. Через месяц после эпизода она возобновила свою обычную повседневную деятельность.
Неврологические последствия часто возникают после длительных периодов остановки сердца. Экстракорпоральная поддержка и нейропротекции наряду с регламентированным регулированием температуры до восстановления адекватной бивентрикулярной функции — как в нашем случае — может быть ключевым фактором в предотвращении повреждения головного мозга. Мы держали пациента на экстракорпоральной поддержке в общей сложности 45 часов 40 минут, что значительно дольше, чем сообщалось ранее ( приложение ). В случаях гипотермии и асистолии следует рассмотреть возможность проведения реанимационных мероприятий с использованием ЭКМО как средства перераспределения кислорода и контроля температуры.

Источник: www.thelancet.com/journals/lancet/article/PIIS0140-67362030751-0/fulltext
Перевод: Пономарёв Д.В., Миронова Д.А.